– Час от часу не легче! – Грей устало вздохнул. – А ты теперь и мысли читаешь? Кошачьи, например.
– Ну да. – Домовой ничуть не смутился. – И не только кошачьи. Твои тоже. А иначе как мы с тобой общаться будем, когда Дарья придет? Ты же не хочешь в тюрьму? И я не хочу. Поэтому остается единственный выход – я сделаю нас невидимыми.
– А может, ты ей просто память восстановишь, как сделал это с Марусей? – Грей кивнул на кошку.
– Обязательно! Но только ночью, когда она будет спать. Потому что днем у меня сил не хватит справиться с ее сознанием. Так что придется подождать. Я хоть и владею магией, но все же не настолько сильной. К тому же потратил энергию на переход. Мы, домовые, в основном так, по хозяйству, а со способностями, как у меня, вообще редкость. Но кое-чему меня твоя матушка обучила.
– Интересно, она уже знает о том, что я, по сути, сбежал из дворца? – задумчиво произнес Грей.
– А вот поди спроси ее теперь! – хмыкнул домовой и принялся за начинку для пирога.
В это время в другом мире королева совсем недавно закончила свою речь перед гостями, собравшимися на свадьбу, в которой принесла извинения и нашла слова для объяснения причин. И теперь в одиночестве мерила шагами королевскую опочивальню, уставившись невидящим взглядом себе под ноги.
Случилось. Сын сделал свой выбор. Вопрос только в том, куда теперь этот выбор его приведет…
Странный тикающий кругляш под названием «часы» показывал без десяти восемь. Маруся уверяла, что с минуты на минуту придет Дарья. На кухонном столе остывал румяный пирог, на плите стояла кастрюля с супом. Еще они успели навести порядок: подмели пол, стерли пыль с многочисленных полочек и стоявших на них безделушек, полили цветы.
Также познакомились с большим плоским ящиком под названием «телевизор», который с помощью пульта показывал очень много интересного. Немного поругались из-за передач – долго решали, что именно будут смотреть, но, переключив несколько десятков раз каналы, так ничего и не выбрали. В итоге решили дело мирно – просто выключили занятный ящик, и проблема перестала существовать.
Напоследок изучили ванну – Грей даже сумел принять душ по всем правилам, вымывшись вкусно пахнущей штукой под названием «гель для душа». После водной процедуры ему даже подумалось, что жить в этом непонятном мире в целом не так уж и плохо, как показалось на первый взгляд.
В общем, к приходу хозяйки дома все было готово.
Грей, по всеобщему заверению уже невидимый, стоял и неотрывно смотрел на часы, ожидая той самой, обещанной Марусей, минуты. В его мире тоже были часы, но другие, песочные. Этот же механизм, со всеми его стрелочками и цифрами, был Грею незнаком. Тихон лежал на диване, разглядывая журнал с яркими картинками.
Неожиданно у входной двери послышался шорох. Сердце в груди пропустило удар и забилось с удвоенной быстротой. На ватных ногах он вышел в прихожую и спустя мгновение наконец увидел ту, ради которой пришел в этот мир. Она скользнула по нему равнодушным взглядом, закрыла дверь, поставила на пол пакет и крикнула:
– Марусечка, я дома! Сейчас креветки будем есть!
Вопреки мрачным предчувствиям за день ничего ужасного не случилось. Сотрудники в офисе тихо ругали понедельник, который, как известно, всегда тяжелый, и подтрунивали над шефом, когда тот не мог этого слышать. Сравнив свое настроение с настроением коллег, я перестала зацикливаться на себе, любимой, и с головой ушла в работу. Вынырнула только тогда, когда Элка вознамерилась вытащить меня на обед. Промелькнув перед самым носом у шефа, выходящего из кабинета, мы благополучно сбежали на нижний этаж.
В столовой привычно толпился народ. Элка заказала комплексный обед, я ограничилась стаканом сока и бутербродом. В памяти неожиданно воскресли забытые в ящике стола сникерсы. Захотелось сладкого.
«Нужно будет пирожных домой купить, – решила я. – И креветок Марусе, как обещала».
С обедом я расправилась довольно быстро и, дожидаясь, пока подруга доест свою порцию, задумчиво скользила взглядом по столовой. За соседним столиком мужчина пил чай. На этикетке, свисавшей с чашки, по-английски значилось «Эрл Грей». Почему-то последнее слово запало в память, как до боли знакомое. Любимый сорт чая? Нет, не то. Но что тогда?
Ответ я искала до самого конца обеда, но так и не смогла найти. Слово провертелось на языке до самого вечера.
В магазине, куда мы заскочили с Элкой после работы, я сдалась и купила коробку с чаем, а также все, что ранее планировала. Вроде вела себя как обычно, но уже в лифте нашего дома подруга все-таки сделала мне выговор.
– Знаешь, Дашка, думаю, ты заработалась, – начала она, едва закрылись двери лифта. – Давай в кино сходим или на концерт? Развеешься и перестанешь напоминать зомби.
– Я никак не могу быть зомби, потому что еще живая, – усмехнулась я, пытаясь перевести начинающийся разговор в шутку.
– Живой зомби – это еще хуже! – не поддержала меня Элка. – Слушай, сделай мне одолжение: брось своего дотошного Сережку и переключись на нормального парня!
– А ты знаешь нормального? – Тут уж я рассмеялась от души. – Как найдешь, зови, приду хотя бы ради любопытства.
– Почему ради любопытства? – не поняла Элка.
– Да потому, что сейчас нормальные мужчины только в музеях водятся, да и то в качестве экспонатов! – Я засмеялась и, выйдя из лифта, помахала подруге: – Все, пока, созвонимся!
В квартире все было как обычно; поставив на пол пакет с покупками, я включила свет и позвала кошку:
– Марусечка, я дома! Сейчас креветки будем есть!