Временная ведьма - Страница 70

Все же эти сны были странными и необъяснимыми. И именно они ставили меня в тупик. Ведь невозможно настолько чувствовать чужого человека. Знаю, что существует духовная связь между близнецами, влюбленными, родителями, детьми. Но этого человека, сидящего напротив, я вижу всего первый раз в жизни. И, разумеется, он не приходится мне ни родственником, ни возлюбленным. Кстати, следует признать, что я ошиблась насчет него: в глазах мужчины не было даже намека на развязность, которую легко можно прочитать у ловеласов и бабников, а манеры поражали своей аристократичностью, что ли.

Сейчас, сидя рядом с ним в относительно спокойной обстановке и ведя негромкую беседу, я смогла лучше рассмотреть его. Манеры Григория были безупречными, а речь вежливой и правильной. Учитывая то, что большинство людей в наше время довольно редко утруждают себя знанием этикета и вежливостью речей, предпочитая сленг пополам с нецензурщиной, Григорий казался даже старомодным. Но именно таким он мне и нравился. Разумеется, отказывать ему в помощи я не собиралась. Тем более после того, как этот человек спас меня от расправы, которую уготовил мой бывший.

– Давайте сначала поспрашиваем соседей, возможно, кто-нибудь сдает квартиру поблизости. А Интернет и агентства оставим на крайний случай. Если позволите, один вопрос: на какую сумму вы рассчитываете?

– В смысле?.. – Чашка в руке Григория слегка дрогнула.

– Ну, я спрашиваю, какими деньгами вы располагаете, чтобы снять квартиру. Нужна вам «двушка», «трешка», «однушка»? Какую квартиру хотите?

– Квартиру… – Собеседник на мгновение задумался. – Хочу такую, как ваша. А деньги… эти подойдут? – Он вытащил из кармана пачку пятисотрублевок, положил на стол. Потом еще одну, и еще.

Я с удивлением посмотрела на карман его джинсов, не совсем понимая, как там могло уместиться такое количество денег. Я даже телефон не могу положить в карман, потому что оттопыривается, а тут целые пачки, даже несколько.

– Этого хватит? – Григорий не спускал с меня напряженного взгляда.

– Да, конечно! – Я кивнула, а про себя подумала, что с такими деньгами можно запросто снять квартиру в престижном доме, куда более крутом, чем моя многоэтажка. С другой стороны, вдруг он экономит? А еще любопытно, почему у него в пачках одни пятисотенные купюры? Не проще ли было брать сразу тысячными? Впрочем, не моего ума дело.

– Когда приступим к поискам?

Я ненадолго задумалась:

– Лучше ближе к вечеру, когда на улице появятся всезнающие бабушки и мамочки с колясками. А пока, если хотите, можете принять душ. Я за это время приготовлю нормальный завтрак, потому что чаем сыт не будешь. Что скажете?

Открывать незнакомому человеку некоторые бытовые особенности моей квартиры я не стала. Если внимательный – сам заметит. А если нет, то и не надо. Уж он-то точно решит, что я ненормальная, если начну вещать о всяких там барабашках.

– Хорошо. – Григорий отставил чашку, встал со стула.

– В таком случае, сейчас принесу полотенце.

Я направилась в комнату, раздумывая над тем, как отреагирует Элка, когда узнает, что объект ее воздыхания находится у меня дома и еще не скоро пропадет из виду. Поиски квартиры – дело долгое и за один день не кончаются. Уверена, что подруга утащит Григория к себе и будет настойчиво добиваться его внимания.

В отличие от меня, у Элки с моралью все намного проще. Иногда я ей даже завидую. В то время как я веду долгие переговоры с совестью, подруга машет на все рукой, заявляя, что нужно жить в свое удовольствие, потому что жизнь дается нам один раз. И нужно прожить ее так, чтобы в старости писать романы, а не существовать на одну пенсию.

Проходя мимо зеркала, я бросила взгляд на свое лицо и замерла от удивления: уродливый синяк исчез, словно его и не было. Щека радовала белизной кожи и легким румянцем. Но… так не бывает! Синяки держатся как минимум неделю, а уж красота, что была у меня вчера, вообще должна была радовать меня по меньшей мере месяц. Интересно, может, вдобавок к полтергейсту у меня сверхспособности к регенерации открылись?

Озадаченно покачав головой, я пошла к шкафу.

Глава 12

После завтрака я оставила гостя смотреть телевизор, а сама помчалась к Элке – делиться новостями и впечатлениями. Подруга поначалу не поверила моему рассказу, потом долго визжала от радости, прыгая по комнате, словно заяц с батарейкой «Энерджайзер». Наконец взяла себя в руки, нанесла макияж, соорудила прическу, надела облегающее платьице, подчеркивавшее все достоинства роскошных форм, и мы спустились ко мне.

Оставив Элку наедине с ее сокровищем, слегка впавшим в ступор то ли от соблазнительного вида, то ли от жарких, призывных взглядов моей подруги, я отправилась обзванивать соседей на этажах. Потому что Григорий, бегло просмотрев с моей помощью в Интернете роскошные квартиры жилых комплексов, отказался от них наотрез, заявив, что к роскоши равнодушен.

Зато Элка, завидев небрежно лежащие на компьютерном столе пачки денег, слегка побледнела лицом, а потом резко сменила голос на томно-мяукающий. Прямо как моя Маруся, когда греется на солнышке, растянувшись на подоконнике.

Как ни странно, но с поиском квартиры мне повезло намного быстрей, чем я ожидала. Вот только выбор оказался настолько неказист, что я раздумывала целый день, прежде чем сообщить о нем Григорию. Лишь когда мы прогулялись вечером по ближайшим лавочкам и детским площадкам и нашли еще одну квартиру, только тогда я рассказала ему, какая недвижимость сдается в моем доме.

Этажом ниже, подо мной, располагалась квартира женщины, которую все звали Люсей. Никто уже не помнил ее возраста, давая навскидку далеко за пятьдесят, а обратиться к Людмиле Михайловне по имени-отчеству ни у кого язык не поворачивался. Все дело было в том, что Люся пила. Пила много и постоянно. Не знаю, как долго я и остальные соседи смогли бы вытерпеть пьянчужку, но, на наше счастье, квартир у Люси было две, и скромной «однушке» она уже много лет предпочитала двухкомнатную, расположенную почти на другом конце города. Эта же квартира пустовала. Люся наведывалась сюда раз в полгода, а то и реже. Поэтому я, нажав пальцем на пухлую кнопочку звонка, даже не обратила внимания на то, в чью квартиру звоню. Завидев же на пороге Люсю в засаленном халате и с неопрятными кудряшками ржаво-рыжего цвета, выдала скорее от удивления, чем осмысленно: